А. Иванов. Ответ философу-западнику

Предлагаем вниманию наших читателей выдержки из переписки-дискуссии Андрея  Иванова, одного из основателей нашего Института, с коллегой-философом. Коллега (имени которого мы, естественно, не называем) стоит на западно-либеральных позициях, в том числе отстаивая известный тезис (так и хочется сказать «клише») о несамостоятельности русской философии и необходимости ориентироваться именно на западную. А. Иванов в этом письме высказывает некоторые свои соображения.

____________________________________________________________________________

Дорогой друг!

Я уже пытался доказать тебе в предыдущих письмах, что русская философия отличается глубокой оригинальностью и не является простым ответвлением западной философии, как ты считаешь. Так,  в русской философии существуют самобытные категории, которые попросту не найти в западной традиции, типа «соборности», «правды», «живознания», «агиократии» («власти святынь»), введенном П.И. Новгородцевым, и «государства правды», предложенным русским философом и правоведом Н.Н. Алексеевым, актуальность которых стала очевидной только в нынешнем историческом контексте.

Например, русская соборность противостоит и западному либеральному индивидуализму, и обезличивающему тоталитарному коллективизму, подчеркивая, что личность может полностью творчески реализоваться, лишь действуя на благо целого; а целое прирастает лишь свободными усилиями своих индивидуальных членов. Правда – это   и теоретическая истина, как соответствие знания познаваемому предмету, и одновременно это истина нравственно прочувствованная и принятая личностью, утверждаемая и защищаемая всем ее существом. Соответственно, «государство правды» подразумевает не простое соблюдение людьми внешних юридических законов, а основополагающее значение нравственных устоев жизни, которые соблюдать должна в первую очередь верховная государственная власть.

В ответ же на твое  предыдущее письмо с рекомендацией перечитать религиозно-философские сборники «Вехи» и «Из глубины», где, на мой взгляд, есть ответы на многие вопросы сегодняшнего российского бытия, ты пишешь: «”Вехи” и “Из глубины” помню хорошо. Эти тексты и идеи были остаются мне глубоко чуждыми, кроме статьи Кистяковского о праве. Критика озабоченной революцией интеллигенции там правомерна, а вот платформа критики («пренебрегли духовностью, религией, Богом и русскими традициями»!) никуда не годится. Только Кистяковский — умница и совершенно современен, актуален, адекватен, поскольку критикует нашу интеллигенцию за правовой нигилизм. Это, кстати, медленно исправляется, начиная  с диссидентов».

Уважаю твою позицию, но в ответ вынужден заявить: либеральная идея и русское  западничество, особенно западническое диссидентство XX века, мне, в свою очередь, глубоко  чужды. Их самая большая беда —  отсутствие оригинальных идей  и перспективного исторического видения. А главное, там нет того самого знания  «почвы» и сыновней любви к «почве», о которой  мы с тобой дискутировали в предыдущих письмах. От слова «почва» на тебя веет «патриархальностью и интеллектуальной замшелостью». Однако все наши реализованные исторические проекты ХХ века были, по сути, западническими и лишенными чувства исторической почвы. И все, во многом именно поэтому, закончились трагическими фиаско ― и социалистический проект, и пресловутая капиталистическая  «перестройка» 90-х, хотя советский эксперимент от «перестройки», несомненно, отличается в лучшую сторону своим созидательным и альтруистическим характером. Трудно представить, чтобы кто-нибудь из нынешних российских нуворишей строил бы в тифозном бреду узкоколейную железную дорогу для помощи голодающему городу, как это делает комсомолец Павка Корчагин из романа Островского «Как закалялась сталь».

При этом мне столь же чужды  национализм и квасной патриотизм, а также церковная ортодоксия, нынешняя и прошлая. Не приемлема и традиция  отечественного этатизма с рабской покорностью перед властью, которую Бердяев точно в свое время назвал «вечно бабьим в русской душе». В этом я с тобой полностью согласен.

Но в любой национальной традиции всегда есть светлые и темные стороны. Следует сохранять и развивать светлые, отказываясь от темных. Ясно, что масса глубоких и ценных идей порождалась и порождается  западной общественно-политической и философской мыслью, которые надо знать и использовать.

Но чужими идеями, на мой взгляд, нельзя обустроить собственную страну. Она просто таковой перестанет быть. Да и наш исторический опыт, повторюсь, говорит именно об этом. Тут есть прямая аналогия с межличностными отношениями: нельзя стремиться быть похожим на другого, даже очень  талантливого, человека: таким же талантливым не станешь, а собственное лицо неизбежно потеряешь.

А теперь о главном: при всех наших  философско-мировоззренческих разногласиях, которые вряд ли так просто удастся преодолеть и которые следует взаимно уважать,  надо объединяться для защиты и творческого осмысления того, что нам обоим дорого:  это отечественная наука и высшее образование; право на свободное философствование и культурное творчество; здоровая природа и здоровое население, особенно дети; развитие Сибири как  важнейшей территории страны, которая фактически до сих пор колониально эксплуатируется Россией европейской. Мне представляется, что неизбежные  различия в философских мировоззрениях здесь могут дать разные акценты и  ракурсы видения проблем и помогут сформулировать  более взвешенные и всесторонние  рецепты их решения.

Я глубоко убежден в истинности того, что когда-то четко выразил наш выдающийся философ и богослов С.Н. Булгаков: подлинное духовное единство  возможно только там, где есть жизненное единение. Когда же будут реально защищены общие для нас  высшие ценности, тогда можно будет вновь сосредоточиться на наших идейных различиях.

Жму руку.

С уважением,

д.ф.н., профессор Алтайского государственного аграрного университета А.В. Иванов